Беседа с президентом Общероссийской общественной организации «За жизнь и защиту семейных ценностей» Сергеем Чесноковым
 |
23-24 июля в Москве прошел первый Международный фестиваль «За жизнь—2010»: социальные технологии в защиту семейных ценностей». Мероприятие собрало всех тех, кто занимает активную позицию, не на словах, а всеми доступными способами выступает против геноцида наших дней — абортов.
Участники фестиваля выступили с рядом интересных инициатив, среди которых законодательный запрет абортов и принятие детей-отказников в церковные детские дома. О прошедшем фестивале Православию.Ру рассказывает его организатор – президент Общероссийской общественной организации «За жизнь и защиту семейных ценностей», к.и.н., главный редактор газеты «Вифлеемский глас» Сергей Чесноков.***
– Какова цель сегодняшнего форума?
– Цель — собрать людей-единомышленников из разных регионов России и ближнего зарубежья: Беларуси и Украины, где занимаются защитой жизни нерожденных детей и защитой семейных ценностей. Здесь собрались центры кризисной беременности –организации, которые помогают женщинам, находящимся в состоянии кризисной беременности, когда возникает ситуация: делать аборт или не делать, и также здесь представлены центры защиты жизни — это организации, где проводят другую работу: просветительскую, методическую, издают различную литературу по этой теме.
Вся предшествующая деятельность складывалась вокруг московского медико-просветительского центра «Жизнь» и проводимых им ежегодных встреч. На одной из таких встреч региональные лидеры выбрали меня руководителем общероссийской организации по защите жизни и семейных ценностей.
В нашей организации мы ориентируемся на соборные принципы работы и, как следствие, думаем о том, как создать некую площадку, на которой можно было бы обобщить имеющийся в стране опыт. На сегодняшний день, к сожалению, так получилось, что каждая из существующих в нашей стране организаций, работающих в этом направлении, варятся в собственном соку. И соответственно где-то заново изобретают велосипед, где-то повторяют чужие ошибки. Поэтому главная задача — это обмен опытом и технологиями на таком уровне, чтобы, например, успешно реализуемый в одном регионе проект можно было бы тиражировать в другом. У нас есть лекционные курсы антиабортной направленности, сертифицированные региональным министерством образования. Мы хотим предлагать их в другом регионе.
– О каком опыте и о каких технологиях конкретно идет речь?
– Конечно, главная наша социальная технология – это люди, это защитники жизни, которые, в силу остроты темы, являются носителями уникального опыта и технологий. Яркий пример: именно защитники жизни открыли в начале 1990-х гг. первый православный сайт, выпустили первый раздаточный лазерный диск с материалами в защиту жизни. Поэтому главное, что на фестивале люди получили возможность общения. А чтобы это общение не вырождалось в пустые разговоры, основной акцент был сделан на презентацию имеющихся технологий работы в социуме: от написания заявлений и писем во властные структуры для разрешения различных вопросов до непосредственной работы в офисе. Присутствующие здесь иностранцы также представляют различные виды борьбы с абортами. Так, например, доктор Антун Лисица у себя на родине в Хорватии обошел практически все клиники, где делают аборты и ставят внутриматочные спирали, объясняя работающим там, что они фактически занимаются убийством, а спирали носят абортивный характер. Таким образом, он дает людям информацию и ставит их перед выбором. Если мы не будем свидетельствовать о том, что аборт — это убийство, то своим молчаливым согласием и попустительством мы становимся соучастниками этого преступления. При таком явлении православная душа становится опаленной.
Мы рассматриваем весь спектр технологий, в том числе различные виды искусств, социальной рекламы, с помощью которых можно достучаться до сердца человека. Поэтому проводимое мероприятие и называется фестивалем. Но, поскольку фестиваль априори подразумевает что-то праздничное, а обсуждаемая здесь тема совсем не праздничная — это свидетельство страшной проблемы и недуга общества – мы говорим именно о технологиях.
– Какая предпосылка у вашего фестиваля? Какая ситуация в России сегодня? Насколько она критична?
– Насколько критична ситуация, многие поймут нынешней осенью, когда очень ярко проявится недобор в школы и ВУЗы. Сегодня уже сокращаются целые школы не только в селах, но и в городах. Дальше этот процесс будет еще более ощутимым. Скоро многие преподаватели окажутся без работы, поскольку некого будет учить. Сегодня в детородный возраст вступает поколение молодежи, чье детство пришлось на 90-е годы. Этих детей воспитывали на западных ценностях свободной любви и нежелании нести ответственность за свою жизнь.
В цифрах масштабы проблемы такие: ежегодно регистрируется 1 миллион 160 тысяч официальных абортов. Но эта цифра не отражает всей полноты картины, потому что те аборты, которые осуществляются в частных клиниках, никак не учитываются. А там их делается по разным оценкам раза в два-три больше. Есть еще один аспект, относительно которого на Западе сегодня говорят много, а у нас значительно меньше — внутриматочные спирали. Из-за них аборт происходит на самой ранней стадии жизни. Для православного сознания (об этом говорил святитель Василий Великий) нет разницы между плодом «образовавшимся» и «еще не до конца образовавшимся», потому что начало человеческой жизни происходит в момент зачатия – нет разницы во второй день со дня зачатия, или через неделю, или через девять месяцев — это все равно убийство. Аборт – это еще и душегубство, так как нерожденные лишены возможности не только увидеть этот мир, но и принять таинство Крещения. По данным статистики у наших женщин стоит 5 млн. спиралей. Соответственно в год может происходить от одного до двенадцати выкидышей. Поэтому получается, что на одни роды приходится не один аборт, как утверждает официальная статистика, а намного больше.
Но мы не стараемся особо актуализировать эти цифры, потому что одни люди могут впасть в страшную депрессию, а другим эти абстрактные миллионы ничего не говорят. Психологи доказали, что человек не способен полноценно воспринимать информацию, когда речь идет о таких больших цифрах. Люди способны сопереживать одному убитому человеку, двум, трем. Вот, например, сколько книг написали в XIX веке про пятерых декабристов и их жен, которые отправились за ними в Сибирь. В психологии есть понятие «порог восприятия» – получается, что пятерым сочувствовать могут, а сотням тысяч — нет. Поэтому одна из задач фестиваля — сделать проблему воспринимаемой, чтобы общество начало ощущать боль. Это как с обморожением руки: болит, когда отогревается. Так и мы должны пережить эту боль, чтобы не остаться без руки.
Вот говорят, что лучше один ребенок, но желанный, но это равносильно тому, если сказать: лучше одна рука, но правая. А другая? А ноги, глаза разве не нужны? Это неправильная логика. И через нее общество уничтожает само себя. Для православной совести она включает в себя целый спектр грехов: покушение на самоубийство, потому что совершающая аборт женщина сильно рискует умереть (есть еще отсроченные последствия, о которых говорят в медицинских ВУЗах — например, рак груди); самоубийство семьи, потому что там, где был аборт, жена теряет доверие к мужу, считая, что это он не защитил дитя, она пилит мужа, а он начинает пить – в благословленном Господом браке нарушен баланс святости. Потом надо еще понимать, что процедура аборта очень унизительна для женского достоинства. Также надо помнить, что аборт — это самоубийство рода. Мы делаем такие социальные плакаты, где показываем, как аборт прерывает связь поколений и уничтожает возможность появления нового рода. Абортирование одного единственного младенца означает исчезновение целого рода, целой ветви, которая могла бы от него народиться. Этот суицидальный настрой — это тупик, в который себя вгоняет и государство, и общество. Сегодня в столицах и крупных городах редко встретишь много детей. Если дети где-то шумно играют, то у многих это вызывает отторжение. А это один из признаков постабортного синдрома, которым на протяжении нескольких последних поколений страдает все общество. У пролайферов (от pro-life — «за жизнь», англ.) есть такое мнение, что мы все из поколения выживших в этой перинатальной рулетке, в которой выживает один из десяти. Даже в «русской рулетке» шанс выжить больше: один патрон на десять выстрелов. Но тот факт, что мы принадлежим к поколению выживших, ни в коем случае не должен повергать нас в уныние. Те, кто выжил и осознал масштабы и серьезность этой проблемы, должны осознать свою жизнь как миссию. И здесь огромную роль играет молитва вифлеемским младенцам – покровителями тех, кто борется за жизнь детей. Задумайтесь, кто такие вифлеемские младенцы? Это сверстники Христовы. Из того поколения выжило всего двое: Иоанн Креститель, которого сохранил в скале пророк Захария, поплатившийся за это жизнью, и Спаситель, потому что отправился с Пресвятой Богородицей и Иосифом Обручником в Египет. Поэтому мы о своей деятельности говорим также, как о миссии поколения выживших, которые должны ощущать ответственность за нерожденных. Если выжившие не изменят ситуацию, то кто тогда это сделает?
Свежие комментарии